Н. Асадова
― 16 часов и 7 минут в Москве. У микрофона Наргиз Асадова и мой постоянный соведущий Егор Быковский, заведующий отделом науки журнала «Вокруг света». Привет, Егор. И здравствуйте, уважаемые радиослушатели.

Е. Быковский
― Привет, Наргиз. Ты всё время раньше меня со всеми здороваешься. Здравствуйте.

Н. Асадова
― Здравствуйте. Хорошо. В следующий раз я тебе передам. Отлично. Да, «Наука в фокусе». И у нас сегодня очень интересная первая тема. Её представит вам Егор.

Е. Быковский
― 23 ноября в Остенде (Бельгия) на XII европейской неделе космической погоды прикладному математику из Сколтеха Татьяне Подладчиковой была вручена международная медаль имени Александра Чижевского. Эта медаль была ей присуждена за участие в разработке сервисов по прогнозированию солнечной активности, всяких геомагнитных бурь и за работу, выполненную в Сколтехе, по изучению состояния магнитосферы. В этот момент я задумался и понял, что мало кто из моих знакомых вообще-то сможет сходу сказать, что такое космическая погода. А под ней в первую очередь подразумевают солнечную активность, количество пятен на солнце, вспышки, магнитные облака, коронарный выброс масс. Выброс энергии Солнцем является основной причиной геомагнитных бурь, которые доставляют некоторым такое большое беспокойство. И не только нам, но и техническим системам.

Стало ясно, что нам нужен специалист в студию, чтобы обсудить этот непростой вопрос.

Н. Асадова
― И (тадам!) Татьяна Подладчикова, исследователь Космического центра Сколтеха, здесь у нас в студии. Герой у нас здесь. Здравствуйте, Татьяна.

Е. Быковский
― Здравствуйте.

Т. Подладчикова
― Здравствуйте.

Н. Асадова
― Соответственно, первый вопрос: что же такое космическая погода? Как давно её изучают? И зачем это вообще нужно?

Е. Быковский
― Почему она вообще погода называется, кстати?

Т. Подладчикова
― Космическая погода, как вы правильно сказали – это наука о влиянии солнечной активности на процессы на Земле, основу которой положил в начале XX века выдающийся советский учёный Александр Чижевский. Он говорил, что Земля постоянно находится в объятиях Солнца. И настроение Солнца передаётся нам через эти объятия. И сегодня прогноз космической погоды становится неотъемлемой частью нашей жизни, потому что космическая погода влияет как на человека в космосе и на Земле, так и на целый ряд технический систем – это спутники, самолёты, распространение радиосигнала, радиоэфира, например. И целый ряд длинных проводящих наземных технических систем – это линии электропередач, железные дороги, газо— и нефтепроводы.

Н. Асадова
― А кто изучает космическую погоду? То есть это какие учёные? Я знаю, что вы математик, кандидат технических наук.

Т. Подладчикова
― Космическую погоду изучает, конечно, множество дисциплин. Это и математика, и физика, и медицина, и другие специалисты. И уже сегодня создано большое количество центров космической погоды в Европе, в Америке, в России, в том числе у нас в Сколтехе.

Е. Быковский
― Видимо, скорее, всё-таки физик с математическим аппаратом.

Н. Асадова
― Да, я тут подумала, что несправедливо, что только мы задаём вопросы. Телефон прямого эфира, куда можно СМС-ки присылать: +79859704545. Не стесняйтесь, присылайте вопросы нашему герою, нашей героине Татьяне Подладчиковой, исследователю Космического центра Сколтеха.

У меня следующий вопрос такой. Геомагнитные бури и вообще активность на Солнце со временем меняется? То есть, например, 100 лет назад и сегодня – она одинаковая? Как это вообще происходит?

Т. Подладчикова
― Происходит это следующим образом. Из солнечной короны, атмосферы Солнца, постоянно истекает так называемый солнечный ветер – поток заряженных частиц. И он распространяется в нашу Солнечную систему. А поскольку Солнце вращается, то солнечный ветер и магнитное поле, которое солнечный ветер вытягивает из Солнца, закручивается в виде спиральной юбки балерины. Это так и называют «юбка балерины». И все планеты, в том числе и Земля, обитают в складках этой юбки. И, как и обычный ветер, он вдруг может превратиться в ураган, так же и солнечный ветер может превратиться в солнечный ураган. И называется это корональный выброс масс, когда из Солнца вытягивается огромное плазменное магнитное облако и распространяется в космическое пространство.

Когда оно достигает Земли, в определённых условиях магнитные линии Земли присоединяются с магнитным облаком, прилетевшим от Солнца. А поскольку солнечный ветер продолжает дуть, то эти линии сносятся на ночную сторону Земли, там они опять присоединяются, перепутываются. И накопленная энергия частично выбрасывается в открытый космос, а частично по магнитным линиям Земли засыпается в полярные области Земли. И так мы видим прекрасное явление – полярное сияние. Вокруг Земли образуется кольцо электрического тока, и на Земле происходит геомагнитная буря.

Е. Быковский
― Сейчас, извините, я на секундочку ещё назад отступлю. А есть ли у нас абсолютно точное понимание того, что происходит внутри Солнца? Понятно, что можно наблюдать, что происходит снаружи, всякие выбросы. А абсолютно точная модель есть? Она же нужна для прогноза?

Т. Подладчикова
― Модель есть. Но, конечно, никто не посмеет сказать, что это абсолютно точная модель. И эта модель с каждым днём совершенствуется. И я думаю, что нас ещё ждут новые знания о нашей природе. А если сказать в двух словах о современных представлениях о составе и процессах на Солнце, то это, конечно же, ядро Солнца. В нём происходят ядерные реакции. Водород превращается в гелий. Потом эта мощная энергия за 1 млн лет доходит до поверхности Солнца. И потом за 8 мин в виде солнечного света достигает Земли.

Н. Асадова
― А можем ли мы предсказывать, прогнозировать вот эти солнечные бури? И каким образом это делается? Какие инструменты используются?

Т. Подладчикова
― Прогнозировать можно и нужно. И один из самых первых прогнозов, мы видели это солнечное пятно на Солнце – это уже своего рода прогноз. Потому что пятно на Солнце – это область сильных магнитных полей, которые сдерживают перенос энергии и тепла Солнца из ядра на поверхность. И в минимуме солнечной активности магнитное поле Солнца выглядит как привычный всем магнит с круговыми магнитными линиями и двумя полюсами. Но с развитием солнечного цикла, поскольку экватор Солнца вращается быстрее, чем полюса, это не такой однородный шарик, то магнитные линии Солнца перепутываются. Представьте себе клубок запутанных ниток. И образовывается большое количество локальных магнитных полей, которые прорываются сквозь фотосферу, видимую часть Солнца, в атмосферу Солнца в виде магнитных арок, которые содержат в себе солнечное вещество. И поскольку Солнце продолжает вращаться, вся эта лишняя энергия частично выбрасывается в виде вспышек, корональных выбросов масс и других активных событий в открытое пространство. И это достигает Земли в среднем за 3 дня, корональный выброс масс. И уже мы, видя пятно, можем сделать первый качественный прогноз, что, возможно, через 3 дня на Земле будет геомагнитная буря.

Е. Быковский
― То есть главный тревожный симптом – это пятно, правильно? Но в таком случае для регулярного корректного прогноза надо наблюдать Солнце со всех сторон. У нас же нет этой возможности, или есть?

Т. Подладчикова
― Этой возможности регулярно нет, но были такие проекты. Например, в 2006 году был запущен спутник стерео американским космическим агентством, чтобы посмотреть Солнце с двух сторон. Это был уникальный эксперимент, который позволил одновременно увидеть Солнце с двух сторон. Но в момент, когда мы видим пятно, нас в принципе не интересует, что с той стороны. Потому что если мы видим пятно перед нами, это значит, что из этого пятна может выброситься солнечная энергия, направленная на Землю, а, может быть, и на Марс, а, может, ещё куда-нибудь.

Н. Асадова
― А как это влияет на людей, и проводились ли какие-то исследования, как геомагнитные бури влияют на физиологию человека?

Е. Быковский
― Тут на всякий случай надо уточнить, что у Земли есть собственное геомагнитное поле, и мы привыкли в нём жить. То есть это не просто что-то такое вдруг прилетает для нас неожиданно. Это некое изменение постоянных условий.

Т. Подладчикова
― Благодаря тому, что на Земле существует магнитное поле (у Марса, например, нет магнитного поля, он растерял в силу каких-то событий) и есть атмосфера, благодаря этому вообще в принципе возможна жизнь на Земле. То есть магнитное поле защищает нас от жёсткой радиации и сильной солнечной энергии. Вопрос изучения влияния солнечной активности на людей очень сложен. Гораздо более чётко проявляются эффекты влияния на технологические системы, потому что сразу видно: прибор вышел из строя. Но исследования влияния на здоровье людей, конечно, проводятся. И поскольку космическая погода – это наука будущего, в будущем, я думаю, будут получены более надёжные ответы.

На сегодняшний день проводятся, например, эксперименты, связанные с вопросом «а есть ли глобальное геомагнитное влияние на людей, проживающих в различной близости от магнитных полюсов. Например, люди, живущие в Мурманске, подвержены более высокой геомагнитной активности, чем люди, проживающие в Москве или в Санкт-Петербурге, или в других городах.

Н. Асадова
― Чем ближе к полюсу, тем больше подвергаешься этой активности.

Т. Подладчикова
― Да. Но это не значит, что у них будет больше каких-то инфарктов, инсультов и вязкость крови у них выше. Дело в том, что человеческий организм способен к адаптации. И когда, например, мы находимся в максимуме солнечной активности, произошла сильная буря, потом вторая буря, потом третья буря. Человек уже привык. И одиночная буря, которая произошла, например, в минимуме солнечной активности, может оказать более стрессовое воздействие на здоровье человека, чем уже серия бурь, к которым организм привык. И как раз в переходе от осени к зиме и от зимы к весне происходит наиболее количество аварий на дорогах. И связывают это как раз тоже с проявлениями геомагнитной активности, потому что в эти периоды происходит большее количество геомагнитных бурь, как и в периоды максимальной солнечной активности.

Потому что человек может находиться в состоянии лёгкой эйфории. Например, если нужно убедить человека на какую-то авантюру, надо его в бурный день звать на улицу и убеждать.

Н. Асадова
― Понятно. Мы записали. На конце ноября – начало декабря на авантюры люди склонны.

Е. Быковский
― Если ещё окситоцину ему в нос капнуть… Но это тема для другой передачи, биологической.

Т. Подладчикова
― Это вопросы, требующие тщательного исследования. В дни геомагнитных бурь у человека действительно повышается вязкость крови, и здесь уже зависит от его адаптационных возможностей. Кто-то быстро приходит в норму, а кто-то, к сожалению, нет.

Е. Быковский
― Простите, что перебиваю. Мне не очень понятна связь. Она прямая между вязкостью крови и геомагнитными бурями? Как это вообще происходит?

Т. Подладчикова
― Через ваше тело проходит электрический ток. Это стресс. А реакция на стресс – это увеличение вязкости крови.

Е. Быковский
― Обезвоживание, что ли?

Т. Подладчикова
― Есть даже исследования, связанные с тем, как геомагнитная буря влияет на течение жидкости в коре Земли и о том, что геомагнитная буря может стать причиной сейсмического возбуждения.

Е. Быковский
― Очень интересно.

Т. Подладчикова
― Человек же тоже состоит из воды. Точно так же течение воды и жидкостей в организме может привести к определённому эффекту.

Н. Асадова
― Я хотела спросить у вас ещё по поводу развития Солнца. То есть у Солнца есть какие-то циклы его развития. И в какую эпоху мы сейчас живём, и чем она отличается от той эпохи, которая была до этого и которая будет после этой эпохи?

Т. Подладчикова
― Я бы ответила в два этапа. Сначала в очень долгосрочной перспективе, потом в более короткой. В долгосрочной перспективе сейчас нашему Солнцу приблизительно 5 млрд лет. И сейчас мы находимся в периоде спокойного среднего Солнца.

Е. Быковский
― Взрослого.

Т. Подладчикова
― Солнечная активность циклична. Период солнечной активности – 11 лет. А связано это со следующими процессами. В минимуме солнечной активности на Солнце нет никаких пятен. И пятна начинают зарождаться на полюсах. И постепенно они приходят к экватору. То, что я уже говорила, запутывается магнитное поле, такой клубок ниток, и в максимуме солнечной активности магнитные полюса Солнца меняются местами. То есть каждые 11 лет южное магнитное поле становится северным. И через 22 года всё возвращается на свои места.

И такая цикличность была у Солнца не всегда. Когда-то, когда Солнце было молодым, его деятельность была не упорядочена. И количество радиации, производимой Солнцем… та жизнь, которая зарождалась, сразу погибала. То есть сейчас мы живём в очень хороший период.

А если посмотреть на более краткосрочный период, то наблюдение за солнечными пятнами происходит 200 лет. Случайно периодичность солнечного цикла обнаружил аптекарь. Это было в XIX веке. Он искал орбиту Меркурия, много лет наблюдал за Солнцем. И он первый заметил периодичность появления пятен на Солнце. А потом периодически этим стал заниматься астроном из Цюриха Рудольф Вольф, и сегодня наблюдение за солнечным циклом происходит ежедневно обсерваториями по всему миру. И потом эти данные обрабатываются, в виде бюллетеней выдаются научному сообществу для дальнейшей работы с ними.

И 11
―летние циклы солнечной активности могут иметь разную интенсивность. В середине века мы жили в периоды высокой солнечной активности. Сейчас мы живём в период низкой солнечной активности. Сейчас мы прошли максимум 24-го цикла солнечной активности. И как это может отразиться на жизни простых людей? Это до конца неизвестно, но об этом учёные говорят. Например, большинство антибиотиков было произведено в период высокой солнечной активности. В период высокой солнечной активности рождались люди с более продолговатым…

Е. Быковский
― То есть вы связываете пик мыслительной активности с пиками солнечной?

Т. Подладчикова
― Пик мыслительной активности – это такой вопрос, который ловить нельзя. Но сейчас рождаются дети с уже более коренастым скелетом, более низкие. Можно ли связывать это с высокой солнечной активности или с низкой солнечной активностью, точно сказать нельзя. Но такие наблюдения ведутся. Более того, в период максимума солнечной активности действительно на Земле происходит большее количество геомагнитных бурь. Но наибольшую опасность для человека представляют космические галактические лучи, которые прилетают к нам от сверхновых и других галактик. И они могут пролетать сквозь аппаратуру спутников, сквозь электронику, и солнечные батареи могут выходить из строя.

Н. Асадова
― А как же это предсказать?

Е. Быковский
― Предсказать сверхновую вряд ли можно.

Т. Подладчикова
― Просто регистрируются космические лучи. И дело в том, что в максимуме солнечной активности магнитное поле Солнца настолько сильное, что они выметаются из Солнечной системы. А в минимуме солнечной активности они заполняют Солнечную систему. Но, с другой стороны, эти космические галактические лучи могут являться центрами образования воды, облаков. Соответственно, чем больше облаков, тем больше урожай. Чем больше урожай пшеницы, чем дешевле цены на хлеб. А чем дешевле цены на хлеб, тем дешевле цены на все другие продукты.

Н. Асадова
― Удивительно, как может влиять космическая природа.

Е. Быковский
― То есть нет ничего однозначно положительного или отрицательного. Насчёт сверхновых забавно, потому что, насколько я помню, ближе 1000 световых лет последнее время ничего такого не было. Неужели эти лучи настолько опасны?

Т. Подладчикова
― Это самые высокоэнергичные. На Землю они приходят редко, потому что мы защищены магнитным полем, но иногда, например, ваш процессор может зависнуть не потому, что он задумался, а потому что в него попала частичка. Но на Земле это происходит очень редко, особенно в средних широтах. На высоких широтах – да, может быть почаще, или на горе. А для спутников, которые находятся уже под меньшей защитой магнитного поля, для космонавтов это критически.

Е. Быковский
― Для любых спутников, или вы имеете в виду геостационарные, которые недалеко висят?

Т. Подладчикова
― В первую очередь для геостационарных спутников, потому что геостационарные спутники находятся на расстоянии приблизительно 40000 км от Земли, и это как раз зона внешнего радиационного пояса Земли, так называемые магнитные ловушки, которые ловят частицы, прилетающие от Солнца. И это большая проблема для телекоммуникационных спутников. Это пояс высокоэнергичных электронов. И нужно разрабатывать такую аппаратуру, которая защищает от этой радиации, чтобы спутник отработал хотя бы 15 лет. Это очень сложная задача.

Более того, если спуститься чуть-чуть ниже, то пилоты и пассажиры авиарейсов на высоких широтах имеют определённые карточки, которые регулируют норму, сколько они могут за год пролететь. Но и в обычный перелёт, и во время вспышки на Солнце человек может получить дозу радиации больше, чем 100 флюорографических обследований. Тут уже стоит задуматься…

Е. Быковский
― Снизить активность. Скажите, пожалуйста, буквально в паре слов, а за что же вы получили премию? Что вы улучшили в методике предсказания?

Т. Подладчикова
― Здесь стоит поговорить о нескольких направлениях. Одна из задач – это прогнозирование максимума следующего 11-летнего цикла солнечной активности. Это очень важная задача, которая нужна для планирования космических миссий, запусков коммерческих и научных спутников. Дело в том, что прогнозы могут иметь очень большой спектр вариантов. Можем ли мы с достаточной степенью достоверности спрогнозировать за 5-6 лет, какая будет солнечная активность… какой будет пик солнечной активности, чтобы планировать, принимать надёжные решения.

Н. Асадова
― То есть мы можем спрогнозировать уровень, интенсивность его?

Е. Быковский
― За 5-6 лет – это вообще неплохо.

Т. Подладчикова
― И следующая работа – это создание нового сервиса прогнозирования солнечной активности, который работает в реальном времени и выдаёт прогнозы о будущей солнечной активности на ближайшей год. И следующий сервис, который тоже новый, аналогов этого сервиса нет…

Н. Асадова
― То есть это в интернете какой-то сайт, собирается информация, выдаётся для пользователей?

Т. Подладчикова
― Да, как прогноз обычной атмосферной погоды. Это прогноз о будущей амплитуде геомагнитной бури. Такие прогнозы очень важны для планирования авиаперелёта, особенно если это трансполярный перелёт. Вообще ведутся разговоры о том, чтобы ни один перелёт не совершать без консультаций с геомагнитными условиями. Потому что это и безопасность жизни людей, и огромный бюджет.

Н. Асадова
― В двух словах скажите, кто сейчас этим ресурсом пользуется. Кто-то уже подключился?

Т. Подладчикова
― В первую очередь этими ресурсами пользуются потребители наземных технических систем. Например, одна из самых сильных геомагнитных бурь, прошедшая в XIX веке, вырубила полностью телеграфную систему в Европе и в Америке. Было такое сильное полярное сияние…

Е. Быковский
― Там сердечники все поплавились.

Т. Подладчикова
― Что было светло ночью.

Н. Асадова
― У нас уже времени, к сожалению, нет. Я вынуждена подвести итог. Спасибо большое нашей гостье, Татьяне Подладчиковой, исследователю Космического центра Сколтеха. Теперь мы знаем, что у нас в стране тоже есть такой центр. И следите за космической погодой. Сейчас прервёмся на новости и рекламу. Никуда не уходите.

НОВОСТИ

Н. Асадова
― 16 часов и 35 минут в Москве. У микрофона по-прежнему Наргиз Асадова и Егор Быковский, заведующий отделом науки журнала «Вокруг света». И мы продолжаем нашу передачу. И сейчас у нас будут новости из области алхимии. «В Израиле удалось создать искусственное золото», — гласят заголовки множества публикаций на этой неделе. Мы об этом узнали 29 ноября. Данное открытие – дело рук аспирантки факультета инженерии материалов Марии Койфман-Кристософ. Она работала под началом профессора Боаза Покрой. И подробности процесса получения искусственного золота они описали и опубликовали в журнале «Nature Communications». Кстати, они работают в Израильском институте «Технион». Это один из ведущих, и не только в Израиле, но вообще и мировых вузов. При создании искусственного золота они были мотивированы исключительно научными интересами, — сообщила нам Мария Койфман-Кристософ. Но, как оказалось, полученный материал обладает множеством потенциальных преимуществ перед природным золотом.

В частности, такое золото обладает повышенной механической прочностью, устойчивостью к высоким температурам, а также и повышенной проводимостью электричества и тепла. А также она описала то, что искусственный материал был получен в форме пористого монокристалла, который обладает множеством преимуществ перед поликристаллами ввиду наличия непрерывной кристаллической решётки.

Е. Быковский
― Ты сейчас в очень правильном ключе подала эту тему. Потому что когда я начал смотреть реакцию СМИ общего профиля на эту новость, каких только заголовков я ни увидел, вплоть до философского камня. В общем, какая-то ерунда. Потому что, конечно, нет никакой технологической проблемы получить практически любой элемент. Есть только энергетические затраты. Они довольно большие. И это золото, конечно, получается дороже, чем натуральное, чем просто добытое. И нам стало вообще ужасно интересно, зачем они это сделали. Зачем получали с большими затратами…

Н. Асадова
― А ты посмотрел в публикации, как много они энергии затратили?

Е. Быковский
― Точно не посмотрел. Но вообще в оригинале я не усмотрел каких-то особо интересных свойств, точнее, свойств, которые бы сильно отличали его от других менее затратных материалов. И по этому поводу мы решили пообщаться с самым лучшим специалистом, который может найтись в Москве по этому поводу. Он как раз заведует… Представь, пожалуйста, его.

Н. Асадова
― Егор сделал интервью с Павлом Сорокиным, заведующим лабораторией моделирования новых материалов Технологического института сверхтвёрдых и новых углеродных материалов. Давайте послушаем это интервью.

Е. Быковский
― В чём всё-таки ценность этой работы израильских учёных? Вообще есть ли у неё какая-то ценность? Насколько… новые свойства, о которых заявляют исследователи?

П. Сорокин
― В целом я хочу сказать, что работа была проделана, конечно же, интересная. Что было сделано? Был получен пористый монокристалл золота. Важно заметить, что он был получен именно из золота, а не из какого-либо другого элемента. То есть они брали тонкие плёнки, содержащие слои золота и германия, потом… затем охлаждали, а потом германий вытравливался из полученного материала. В результате была получена новая структура. Но по поводу свойств структуры каких-либо особенных из статьи их не видно, чтобы она обладала какими-либо особыми свойствами. Наверное, она полезна в каких-либо приложениях, где нужна пористость, но в целом это обычный рабочий результат.

Е. Быковский
― А например – где нужна пористость?

П. Сорокин
― Пористость нужна для многих приложений, где необходимо хранить. Например, для хранения водорода. Это не применительно к этому результату. Но где необходимо иметь материал, в котором были бы полости, в которые можно было что-либо поместить.

Е. Быковский
― Тут любопытно, что для этой цели получили золото.

П. Сорокин
― На самом деле такая работа идёт не только для золота, но и для других элементов. Ещё раз хочу подчеркнуть, судя по всему, это одна из тех работ, где исследователи разработали новый метод. То есть они в этой работе сравнивали свои результаты с золотом, полученным другим методом. Показывали, что этот метод чем-то лучше. Он даёт лучшую структуру. Собственно, всё. На самом деле мне кажется, что здесь какой-то особенный интерес к этой работе связан не с самой работой, а просто с названием популярного материала, который был посвящён этой работе. Там было название, что типа учёные получили искусственное золото, которое наводит на мысль, что речь идёт о создании некого философского камня. Получение золота из незолота. И поэтому возник такой интерес. На самом деле ничего такого нет.

Е. Быковский
― Несколько предвосхитили мой следующий вопрос: в чём смысл вообще подобных работ? В этом случае были заявлены какие-то свойства? Повышенная проводимость, большая механическая прочность. Но можно же подобрать и существующие материалы с нужными свойствами. Вообще смысл говорить о практической ценности этой работы. Она такая теоретическая – найти метод, что-то такое построить, посчитать.

П. Сорокин
― На самом деле тут надо заметить, что в их статье речь о прочности, о термопроводимости, об электропроводимости не шла. Они свойства этого материала не измеряли. Они измеряли только лишь его термическую стабильность, которая оказалась выше, чем другая подобная пористая структура. Но, естественно, она ниже, чем температура плавления монокристалла золота. То есть это такая типичная нездоровая ситуация, вызванная текущим состоянием развития мировой науки. С одной стороны, находятся исследователи, которым требуется любой ценой получить грант на дальнейшую работу, а, следовательно, на профессиональное выживание. Для этого нужно максимально показать важность их работы. Но иногда важность может быть преувеличена.

Но внутри научной среды все всё прекрасно понимают и относятся к подобным вещам снисходительно. Цена работ при этом, конечно, оценивается исключительно по гамбургскому счёту, и смотрятся на реальные результаты.

Е. Быковский
― Понятно. То есть в данном случае материал был выбран исключительно как пиар-акция.

П. Сорокин
― Да. Всем нравится золото. Если бы они получили что-то подобное из алюминия, предположим, не было бы такого интереса.

Е. Быковский
― А вообще зачем создавать какие-то материалы, ценность которых только в теоретической плоскости? Прикладного значения нет. Это пиар-акция всегда? Не проще ли просчитать их на компьютере, чем создавать вживую. Конечно, так красочнее. Но посчитать сейчас всё можно.

П. Сорокин
― Опять же, это не совсем так. Это тоже грубый взгляд. Посчитать можно много чего. Вообще хочу сказать, что сейчас вся наука находится на пике своего развития. То есть я не могу судить по всем областям. Я материаловед. Но, судя по всему, по всем фронтам сейчас идёт просто непрерывная профессиональная работа получения новых результатов. В моей области (моделирование) возможно оценить с высокой точностью свойства структуры без экспериментальной проверки. Но иногда так потрясает внутренне. Потому что сегодня на компьютере получил свойства данной структуры, а завтра коллега измерил.

Однако, естественно, это не означает, что эксперимент не надо проводить. Теория всегда останется только теорией. Мы, теоретики, предсказываем, мы оцениваем, мы фантазируем иногда. И нам просто нужен экспериментатор, который покажет, что здесь, ребята, вы немножко через край хлестнули, здесь этого быть не можем всё-таки, такой материал получить нельзя.

Е. Быковский
― Немножко? Я просто хочу уточнить. Сильный ли бывает разлёт между теоретическим предсказанием и практическим экспериментом?

П. Сорокин
― Понимаете, жизнь всегда сложнее, чем теория. И иногда так всё красиво на бумаге находится, а на самом деле в эксперименте, чтобы получить какой-либо эффект, необходимы такие жёсткие условия, которые практически невозможно выполнить. То есть это теоретически может быть, но практически либо это получается очень редко, либо не получается практически никогда.

Е. Быковский
― А в вашей недавней работе с алмазами (скажите про неё пару слов) вы использовали только теоретический расчёт, или поработали на практике? Почему эта тема вызывает у вас интерес?

П. Сорокин
― Тут на самом деле ситуация несколько сложнее. Любому учёному хочется изучить какую-то новую проблему, новый вопрос, который никто до него не изучал, и сделать определённый шаг. Так вот, в моей области была нерешённая проблема. Она до сих пор нерешённая. Мы сделали только лишь маленький шаг в направлении решения. Так вот, было получено, что иногда поликристалл алмаза, то есть это материал, состоящий из кристаллитов, маленьких алмазиков микрометрового, нанометрового размера, которые агломерированы в большой материал. И иногда такие материалы показывают механическую жёсткость больше, чем у кристалла алмаза. А кристалл алмаза, как известно, это самый жёсткий материал, самый твёрдый материал. И он в этом рекордсмен. Поэтому любой материал, который будет иметь превосходящие характеристики, сразу вызовет особый интерес. Потому что абсолютно непонятно, с чем связан этот эффект. Так вот, было несколько экспериментальных работ, было получено, что поликристаллы алмаза могут иметь твёрдость и даже жёсткость больше, чем у кристалла алмаза. Но объяснения этому не было.

Так вот, именно здесь как раз очень хорошо подходит работать теоретикам, где мы можем объяснить, в чём дело. И мы нашли довольно интересный эффект, который изначально не предполагали. И мы показали, что просто при механической деформации отдельные кристаллиты нанометрового размера деформируются особым образом. И это именно чисто наноструктурный эффект. В результате весь материал демонстрирует превосходящие механические характеристики.

Е. Быковский
― Как это можно будет использовать, если можно?

Н. Асадова
― Естественно, это широчайшая область применения. В любом случае если есть какой-то материал, который демонстрирует механические характеристики, любые свойства, превосходящие текущий материал, это автоматически делает его особенным, это автоматически делает его интересным.

И, опять же, для случая материала, который мы изучили, он уже применён как абразив для материалов других. Он может их обрабатывать, потому что он жёстче. Можно создавать новые материалы, которые будут демонстрировать превосходящие характеристики. Например, алмаз хороший, он твёрдый, он жёсткий, но при этом у него низкотемпературная стабильность. Необходимо изучать материалы, которые не будут иметь этого недостатка, но при этом будут иметь такие же или превосходящие механические свойства.

Н. Асадова
― Это был комментарий Павла Борисовича Сорокина, заведующего лабораторией моделирования новых материалов Технологического института сверхтвёрдых и новых углеродных материалов. И нам наш слушатель СВК из Омской области пишет: «Золото иногда работает как катализатор. А катализатору есть смысл быть пористым». Это алаверды к нашей статье, что новое золото, которое было создано в искусственных условиях в «Технионе», оно более пористое, чем естественное золото.

Е. Быковский
― Просто это очень дорогой материал. Человек, с которым мы пообщались только что, очень правильно заметил, что в науке есть такие горячие темы, которые привлекают внимание. Это как в астрофизике. Есть спонсоры, которые с удовольствием дарят деньги на поиск инопланетян или на что-нибудь такое немножко на грани. Достаточно сказать, что ищешь следы инопланетного разума, можно получить грант, но самому заниматься при этом квазарами или чем-то ещё.

Возможно, отчасти этим диктуется интерес израильских коллег к получению пористого золота. Потому что я поспрашивал знакомых, которые занимаются материаловедением. И как-то в голову не пришли такие широкие ниши для использования пористого твёрдого золота, особенно очень дорогого.

Н. Асадова
― Давай, нам скоро надо будет прерываться на рекламу. Я объявлю телефон для СМС: +79859704545. Не теряйте время и присылайте свои вопросы для нашей рубрики «Вопрос-ответ». А сейчас прервёмся на рекламу.

РЕКЛАМА

Н. Асадова
― Продолжаем нашу передачу. И объявляю нашу любимую рубрику – «Вопрос-ответ». +79859704545 – это телефон нашего прямого эфира. Вы можете присылать свои СМС-ки с вопросами о том, как устроено мироздание. А мы с Егором запишем, пойдём к экспертам, к докторам наук. И в последующих передачах обязательно ответим на ваши вопросы, если они, конечно, того стоят. Например, Том из Волгограда нам пишет: «Как определить пол черепахи?». Мне очень понравился этот вопрос, честно говоря. Я его даже записала. Если ты сходу не можешь ответить, то давай возьмём рекламную паузу, и ответим в следующей передаче.

Также ещё Виталий Авилов нас спросил: «Когда от Солнца останется только углеродное ядро?».

Е. Быковский
― Это хороший вопрос, но не сейчас. Сейчас нас ждут другие.

Н. Асадова
― А вы продолжайте присылать на телефон для СМС +79859704545. Пока же мы с Егором будем с долгами рассчитываться, в прошлые передачи нам приходили вопросы. И мы подготовили ответы. Итак, почему мужчины начинают лысеть с макушки?

Е. Быковский
― Это прямо какой-то сексизм. То про храп спрашивают у мужчины, то про лысых. Хорошо, что я не лысый. В общем, такой режим мужского облысения с макушки называется андрогенетической алопецией, или мужской моделью облысения. Она начинается обычно над висками, там линия волос отступает назад, и на макушке. В итоге остаётся такое известное всем полукружие волос от уха до уха сзади. Шансы облысеть увеличиваются с возрастом. А возраст, с которого это начинает происходить, обычно достаточно жёстко задан генетически. Там среда не имеет большого значения. Виноваты мама с папой. Отвечает за этот процесс гормон дегидротестостерон. Из-за него волосы становятся тоньше, усыхают, потому луковицы вовсе отмирают, на этом месте перестают расти волосы. Но почему это происходит именно в этих местах у мужчин, до сих пор неясно. Тем не менее, 95% мужских лысин появляются именно по этому сценарию. А в оставшихся 5% случаев мужчины лысеют равномерно по всей поверхности головы или клочками. Им особенно повезло.

Н. Асадова
― Да уж. Ещё один вопрос: насколько близки к истине реконструкции лиц по черепам? Тоже ужасно интересно.

Е. Быковский
― В учебниках истории вечно эти реконструкции Герасимова…

Н. Асадова
― Ещё, ты знаешь, я недавно была в Стокгольме, там ходила в музей Ваза, и там восстановили лица моряков и людей, которые утонули на этом корабле. И тоже интересно, насколько это…

Е. Быковский
― Мне это всегда казалось странным. А ответ такой, что достаточно далеки от истины эти реконструкции. По крайней мере, они вызывают серьёзное разногласие в оценках. И в случае с современными черепами такие реконструкции используются часто как вспомогательный инструмент для определения личности жертвы, но вообще не могут быть доказательством в суде. Потому что форма черепа даёт возможность с известной уверенностью действительно предположить, какой формы и размера были лицевые мускулы. Но какой формы были уши, потому что это сплошной хрящ, какой формы был нос, невозможно сказать, уж не говоря о мимических морщинах, всяких этих линий волос, выражения лица. Поэтому никакой общепринятой стандартной методики реконструкции не существует. И нет школ, где вас могли бы научить правильно это делать. Два специалиста, работающие с черепами, могут получить два сильно разных лица.

Н. Асадова
― У нас Анна С. из Москвы пытается ответить на вопрос Тома из Волгограда: «Очень просто определить пол черепахи. У самцов хвост длиннее». А вот интересно, сколько сантиметров примерно. Потому что как сравнивать?

Е. Быковский
― А если у нас в студии, допустим, одна черепаха? Откуда мы знаем, длинный у неё хвост или короткий.

Н. Асадова
― Не подходит такой ответ?

Е. Быковский
― Не подходит.

Н. Асадова
― Алекс спрашивает: «У трупа живые клетки, или нет?». Мы отвечали на этот вопрос уже.

Е. Быковский
― Да.

Н. Асадова
― Какое-то время живые.

Е. Быковский
― Какое-то время – да. Довольно долго.

Н. Асадова
― И поэтому у трупов растут ногти, волосы.

Е. Быковский
― Звукорежиссёру сделалось нехорошо.

Н. Асадова
― Хорошо. Я дальше не буду тогда читать эти вопросы. Вы присылайте, мне с Егором запишем и ответим вам в следующих передачах. Сейчас наше время подошло к концу, к сожалению. Так что мы с вами прощаемся до следующей пятницы.

Е. Быковский
― Счастливо.